Курсовая работа: Политическое и экономическое закабаление Ирана

Курсовая работа: Политическое и экономическое закабаление Ирана

Политическое и экономическое закабаление Ирана

СОДЕРЖАНИЕ

1. Политическое и экономическое закабаление Ирана

1.1 Политическое и экономическое закабаление Ирана в последней трети XIX – начале XX века. Раздел страны на сферы влияния

1.2 Реакция населения Ирана на превращение страны в полуколонию

Список использованных источников

1. Политическое и экономическое закабаление Ирана

1.1 Политическое и экономическое закабаление Ирана в последней трети XIX – начале XX века. Раздел страны на сферы влияния

иран политический экономический полуколония

Со второй половины XIX в. обостряется борьба империалистических держав за Иран. Наиболее остро она развернулась между Англией и Россией, завоевавшими уже достаточно прочные позиции в этой стране.

Иран постоянно являлся центром ожесточенного экономического и политического соперничества России и Англии. Иран интересовал Англию как плацдарм для осуществления захватнических устремлений английских капиталистов на Востоке. Территория этой страны, особенно ее южная часть, была тем недостающим звеном, которое соединило бы воедино находившуюся под английским влиянием Малую Азию с Индией.

В этот период для британских правящих кругов, и, прежде всего, для «средневосточной группировки», было характерно стремление превратить этот регион в важный плацдарм для борьбы за передел мира. Лидер средневосточной группировки лорд Керзон, представляя наиболее агрессивные круги английской буржуазии, придавал большое значение Ирану и как источнику дешевого сырья и выгодному рынку сбыта. «Персия представляет благоприятное поле для развития торговой деятельности Англии и рационального применения английского капитала».

Интересы российского царизма на Востоке в этот период были связаны с общим направлением экономической политики, сущность которой заключалась в капиталистической индустриализации с помощью широкого привлечения иностранных капиталов и за счет усиления ограбления трудящихся масс. Во внешней политике эта экономическая программа проявилась в борьбе за, освоение рынков сбыта на восточных окраинах российской империи.

Характеризуя внешнюю политику самодержавия, В.И. Ленин писал: «В России капиталистический империализм новейшего типа вполне показал себя в политике царизма по отношению к Персии, Маньчжурии, Монголии, но вообще в России преобладает военный и феодальный империализм» [25, с.86].

Иран имел для России огромное значение. Правящие круги опасались, что он может стать плацдармом для нападения на Россию. Царское правительство стремилось занять наиболее выгодные политические и экономические позиции в этой стране и добиться ее подчинения.

Наряду с политическими интересами России в Иране все большую роль начинают играть и экономические интересы. В правящих кругах России изучали вопросы, связанные с освоением персидского рынка. Вдохновители политики царизма на Востоке, такие, как А.Н. Куропаткин (военный министр), С.Ю. Витте (министр финансов), расценивали заинтересованность России в персидском рынке, которая со временем будет увеличиваться. В секретной записке царю «О наших задачах в Персии» Куропаткин писал в 1897 г.: «Мы неизбежно обязаны помнить, что если Персия ныне не имеет для нас важное политическое и экономическое значение, то для детей и внуков наших таковое значение возрастет в огромной степени. Ныне мы культурно все еще недостаточно сильны, чтобы даже с могущественной поддержкой правительства вполне справиться с рынками Азербайджана, Тегерана и даже Хорасана» [15, с.124].

Столкнувшись в Иране с более развитой империалистической державой — Англией, царизм был вынужден прибегнуть к новейшим приемам и методам, присущим империализму, т. е., активно шло использование концессий, банков, промышленных предприятий, велась борьба за вывоз капитала и освоение иранского рынка. В условиях экономической и промышленной отсталости России проводить такую политику в Иране было очень сложно. Практически экономическое проникновение в Иран проводилось царизмом в основном только за счет казны, возможности которой были весьма ограниченны. Это подтверждает и высказывание министра финансов В.Н. Коковцева на Особом совещании по вопросу о финансово-экономической политике России в Иране от 7 июня 1907 г. Анализируя русскую политику в Иране, он отмечал, что «с полным сомнением следует отнестись к мысли о закреплении за собой возможно большего числа концессий в Персии, как средства борьбы против иностранных предприятий. Таковые концессии, добытые лишь ради того, чтобы они не достались иностранцам, остались бы неиспользованными за недостатком средств» [15, с.124].

В конце 60-х — начале 70-х годов инициатива экономического закабаления Ирана принадлежала Англии. Английский империализм стал применять новые методы проникновения, добиваясь разнообразных концессий, монополий, выдвигая проекты строительства железных, шоссейных дорог и т. д. Все это заставляло и царизм активизировать свою деятельность в Иране. Не имея возможности из-за отсталости экономического развития конкурировать с более развитыми странами — Англией, Германией, США и др. - в области строительства промышленных предприятий, железных дорог и т. п., царское правительство старалось или воспрепятствовать их созданию в Иране или же, если это не удавалось, добивалось аналогичных концессий и привилегий для России.

В англо-русском соперничестве последней трети XIX — начала XX в. можно выделить два периода. Первый период — с 70-х годов XIX в. до 1905 г. Для него характерно максимальное обострение борьбы двух государств, каждое из которых стремится занять более выгодные позиции в Иране. В это время были получены основные концессии, достигнуты значительные успехи в торговле. Несмотря на то, что англо-русская борьба за Иран в эти годы шла с переменным успехом, в целом она завершилась поражением России. Главной целью русского царизма в Иране в рассматриваемое время было стремление «сохранить целость и неприкосновенность владений шаха, не ища для себя территориальных приращений, не допуская преобладания третьей державы, постепенно подчинить Персию своему господствующему влиянию, без нарушения, однако, как внешних принципов ее самостоятельности, так и внутреннего строя» [9, с.23]. Так определил задачи России в Иране начальник Азиатского департамента И. А. Зиновьев. Поэтому все предложения Англии провести разграничение областей влияния обеих держав в Иране, России — в Северном, а Англии — в Южном, отклонялись российским правительством.

В эти годы Англия, несмотря на сильное противодействие России, добилась больших успехов в своей политике в Иране. Практически уже к концу XIX в. Россия вынуждена была считаться с единоличным господством Англии в южных провинциях Ирана, ограничив зону своего влияния северными районами. В этом соперничестве победила более сильная, экономически и политически развитая держава. Поражение России в русско-японской войне, утрата былого влияния на Балканах нанесли сильный удар ее внешнеполитическому престижу. Русская революция 1905 г. еще более ослабила царское правительство.

К этому времени усиливаются англо-германские и русско-германские противоречия. Наступает новый период в англо-русских отношениях. Это капитуляция перед Англией, - раздел Ирана на сферы влияния. Основной причиной того, что Россия пошла на соглашение с Англией, была практическая невозможность проводить старый курс экспансии на азиатских границах и продолжать борьбу против Англии в тех ее формах, в каких она велась до этого времени [23, с.24].

Большой интерес представляют высказывания министра финансов России В.Н. Коковцева: «Нельзя скрывать от себя фактов и приходится признать то безусловное обстоятельство, что политическое положение России умалилось, и, соответственно с этим, нам необходимо видоизменить наши взгляды на восточную политику вообще, в которой была допущена та коренная ошибка, что мы не соразмерили бывших в нашем распоряжении средств с намеченной целью» [2, с.126].

Английское правительство хорошо понимало трудности внутренней и внешней политики России и поспешило ими воспользоваться. «Со времени войны с Японией,— писал посланник Англии в Иране Никольсон, — русская азиатская политика по необходимости претерпела глубокие изменения» [9, с.27]. Это заявление перекликается и с заявлением министра иностранных дел России Извольского. «Позиция России в Восточной Азии после несчастной войны и возобновления англо-японского договора так ослабела и сделалась настолько угрожающей, что не остается ничего другого, как только договориться непосредственно с Англией» [15, с.127]. С этого времени намечается перелом в русской внешней политике. Россия была вынуждена пойти на соглашение с Англией.

Одной из важнейших сфер деятельности иностранного капитала в Иране явились телеграфные концессии.

Англичане, заинтересованные в установлении прочной связи с Индией, стали усиленно домогаться получения телеграфной концессии в Иране. История получения этой концессии очень характерна и типична для деятельности империалистических государств в этой стране и их борьбы за концессии и монополии. Английские капиталисты неоднократно пытались добиться разрешения у шаха на строительство телеграфа, но постоянно получали отказ.

Выгоды такого изобретения, как телеграф, не заинтересовали шаха, но «одну вещь он понял хорошо — это деньги, которые, как ему казалось, в изобилии имеются в Европе и которых ему всегда недоставало» [6, с.318].

Поэтому, чтобы ускорить получение концессии, англичане прибегли к своему старому и испытанному способу — подкупу влиятельных лиц и политическому нажиму на иранское правительство. Они подкупили Мокхбер-эд-Доуле — министра общественных работ, рудников и телеграфа.

Соглашения о телеграфных концессиях были подписаны в 1862, 1865 и в 1872 гг. Английский Департамент индо-европейского телеграфа получил концессию на строительство и эксплуатацию телеграфной линии Ханекин — Тегеран — Бушир. В Бушире линия присоединялась к английскому подводному кабелю Джаск — Маскат — Карачи. «Индо-европейская телеграфная компания» построила телеграфную линию, соединяющую Лондон с Калькуттой через Берлин, Варшаву, Одессу, Керчь, Тифлис, Джульфу, Тебриз, Казвин, Тегеран, Исфахан, Карачи. По конвенции 1901 г. иранское правительство обязалось за счет английской ссуды построить линию Тегеран — Бушир и в Белуджистан через Йезд и Керман.

Телеграф полностью находился в ведении Индо-европейской компании. Персидскому правительству предоставлялась треть доходов от эксплуатации линии, проходящей по иранской территории, и льготный тариф при подаче телеграмм. В 1879 г. русские капиталисты вслед за англичанами добились концессии на постройку телеграфной линии на севере Ирана между городами Астрабад и Кишляр. Это была небольшая линия, и проходила она не только по северным провинциям. Из девяти основных телеграфных линий, не считая мелких, иранским правительством контролировались лишь две. Еще две эксплуатировались русскими, а остальные — англичанами. К 1920 г. общая протяженность телеграфных линий в Иране достигла 5676 км [15, с.127].

Персидский телеграф являлся крупным предприятием Англии в Иране и способствовал закабалению страны. Русская газета «Новое время» сообщала, что персидский «телеграф, обслуживаемый английскими чиновниками и охраняемый персидской стражей, состоящей на жаловании у английского правительства, представляет из себя могущественное средство для упрочения британского влияния в Персии». Телеграф в первую очередь обеспечивал связь Англии с Индией, а нужды Ирана зачастую совершенно не принимались во внимание

Строились же телеграфные линии в значительной мере за счет Ирана, и уже к 1869 г. в связи со строительством телеграфных линий он задолжал Англии около 47 тыс. ф. ст., которые выплачивал в течение 20 лет [9, с.37]. Телеграф соединял главнейшие административные и экономические центры страны, такие, как Тебриз, Тегеран, Исфахан и др. Вдоль всех линий англичане построили станции, называвшиеся телеграфными бюро. В этих «бюро» имелось вооружение, и часто телеграфистами, механиками и другими специалистами работали офицеры англо-индийской армии. Они интересовались торговой жизнью страны, ставили в известность английские фирмы о спросе на различные товары, о рыночных ценах и т. д. Персидское правительство не могло предпринять ни одного шага, который не был бы известен английским агентам. Очень часто о том или ином событии или изменении в каком-либо районе Ирана английское правительство узнавало раньше персидского. Кроме политических преимуществ телеграф давал англичанам и определенную финансовую выгоду.

С начала 70-х годов XIX века обостряется борьба между Россией и Англией за концессии на строительство шоссейных и железных дорог в Иране.

Это строительство теснейшим образом связывалось с проблемами внутренней и внешней политики государств, имело экономическое и стратегическое значение.

В условиях развития товарно-денежных отношений в стране для улучшения экономического положения и расширения торговли Иран, как никогда, нуждался в железнодорожном строительстве и в обновлении существовавших дорог. Из-за отсутствия промышленности и подготовленных кадров Иран полностью зависел от развитых капиталистических стран. Персидский представитель в Лондоне Мохсен-хан Моин оль-Мольк вступил в переговоры с руководителями промышленных фирм относительно постройки железных дорог в Иране. Персидскому правительству было предложено несколько проектов на постройку железных дорог в Иране [1, с.79].

Но в основном это были фиктивные предприятия, инициаторы которых приступали к делу, не имея достаточных финансовых средств.  

Впервые вопрос о строительстве железных дорог в Иране приобрел серьезный характер в связи с появлением на сцене известного финансиста Юлиуса Рейтера, основателя телеграфного агентства. Рейтер предварительно вступил в переговоры с Мохсен-ханом Моин оль-Мольком относительно железнодорожной концессии, обещав ему и его брату свое покровительство, и «дал взятку в 20 тыс. ф. ст.» [1, с.80].

Условия концессии превзошли даже самые смелые ожидания Рейтера. 25 июля 1872 г. было подписано соглашение о концессии сроком на 70 лет. Кроме постройки трансиранской железной дороги от Каспийского моря до Персидского залива было дано разрешение на постройку ответвлений для соединения дороги с различными городами и провинциями страны или железными дорогами в других государствах. Рейтеру разрешалось строить шоссейные дороги по всему Ирану. Ему предоставлялось право разработки месторождений угля, железа, меди, свинца, нефти и других природных богатств страны, право на эксплуатацию государственных лесов, строительство новых. Концессионеру разрешалось создание банка, строительство газовых и других заводов, мельниц, благоустройство столицы Тегерана. Рейтер получал в полное распоряжение дороги, почту, телеграф. Ему передавалось управление таможнями на 20 лет за 20 тыс. ф. ст.

Рейтеровская концессия, даже по признанию лорда Керзона, Представляла собой «небывалый и самый экстраординарный акт полной продажи всех богатств государства иностранцам» [9, с.39].

Соглашение о концессии вызвало резкий протест царского правительства. Шаху были направлены послания Александра II, министерства иностранных дел России и посланника в Тегеране с ультимативными требованиями отмены концессии. Во время пребывания Насер-эд-Дин-шаха в Петербурге осенью 1873 г. был фактически решен вопрос об отмене концессии Рейтера.

Осуществление концессии требовало больших капиталов, которые Рейтер не мог предоставить лично. Акции же, выпущенные им в Англии, не имели успеха. В результате Рейтер не смог начать работы в Иране до истечения 15-месячного срока, как было оговорено в концессии. Это и явилось формальной причиной ликвидации концессии.

5 декабря 1873 г. Насер-эд-Дин-шах расторг договор о концессии [18, с.152]. Царское правительство решило взять инициативу железнодорожного строительства в Иране в свои руки. Вначале оно поддержало проект концессии генерал-майора Фалькенгайна, русского инженера, строившего дороги в Грузию.

После длительной дипломатической борьбы в декабре 1874 г. концессия была подписана шахом. И здесь не обошлось без взяток и политического давления на персидское правительство. Так, например, министру иностранных дел Ирана Хусейн-хану было дано 50 тыс. руб.

Концессия была подписана, но у России не было денег для строительства дороги. К тому же внешнеполитические осложнения, такие, как русско-турецкая война, требовали значительных средств, и концессия была предана забвению.

Но на этом попытки получить в Иране концессии на строительство железных дорог не прекратились. Новые страны включились в борьбу за концессии. В 1875 г. австрийский инженер Прессель добивался разрешения на строительство транзитной дороги от Тифлиса до Бендер-Аббаса.

Шахское правительство под давлением российской дипломатии дало письменное обязательство не разрешать строительство железных дорог, водных путей без предварительного совещания с российским правительством. Но шах нарушил это обязательство в 1888 г., разрешив судоходство по р. Карун всем иностранным судам. В связи с этим российское правительство потребовало подписания нового соглашения. В 1890 г. официально было подписано русско-иранское соглашение о нестроительстве железных дорог в Иране в течение 10 лет. В 1900 г. оно было продлено еще на 10 лет. Для его заключения, как отмечают персидские авторы, были использованы военные угрозы и политический нажим на персидское правительство [9, с.41]. Соглашение было поддержано Англией. Английские капиталисты были заинтересованы в строительстве железных дорог в Иране с целью его экономического и политического закабаления, но для них было весьма важно, чтобы не существовало никакого железнодорожного пути в Индию, который мог бы быть захвачен во время войны Россией или другой державой. Когда впервые был поднят вопрос о строительстве трансиранской железной дороги (концессия Рейтера), проект был встречен отрицательно в палате общин. Было высказано мнение о возможности строительства лишь небольших железных дорог местного значения. Поэтому Лондон не возражал против русско-иранского соглашения. Английский посланник в Тегеране Д. Вольф, в свою очередь, заручился письменным обещанием шаха о том, что «английское правительство имеет преимущество на концессию по проведению железных дорог с юга к Тегерану и в случае, если концессия на постройку железной дороги дана будет на север кому-либо, то подобного же рода концессия должна быть дана и английской компании на юге. Без совета с Англией концессия на южные дороги дана никому быть не может» [13, с.62].

Соглашение о нестроительстве железных дорог явилось ярким примером политики империалистических государств в Иране, которые исходили только из своих интересов вопреки экономическому развитию страны. Отсутствие железных дорог надолго задержало экономическое развитие Ирана. Отрицательные последствия этого колониального сговора России и Англии сказывались на экономическом, политическом и культурном развитии Ирана еще в течение многих десятилетий. Строительство железных дорог в Иране фактически было заморожено почти на 30 лет. В этом важном для судеб страны вопросе шахское правительство продемонстрировало полную потерю своей самостоятельности.

Важную роль для упрочения позиций Англии в Иране сыграло получение концессии на судоходство по Каруну [24, с.43]. Это открывало удобный путь в юго-западные и центральные районы Ирана и способствовало закабалению их английскими капиталистами.

Политическое значение концессии на судоходство по Каруну выявилось особенно ясно в последующие годы, когда Англия стала более активно проникать в южные районы Ирана и со временем заняла в них господствующее положение.

Английская торговая компания «Линч» получила от правительства крупную субсидию на рейсы по Каруну с условием совершать их регулярно даже в том случае, если не будет грузов. В 1889-1890 гг. вдоль Каруна была создана английская телеграфная служба.

В 1889 г. англичане добились концессии на постройку шоссейной дороги Тегеран — Кум — Султанабад — Боруджерд — Шустер. Концессия эта принадлежала бывшему министру иностранных дел Хоссейн-хану Мушир-од-Доуле, который уступил ее английскому предпринимателю Линчу за 15 тыс. ф. ст. Шоссе было доведено только до Султанабада, дальше дорога проходила по местам, населенным воинственными племенами луров. Все попытки англичан договориться с вождями племен, не привели ни к чему [18, с.157]. Большое значение имела дорога от Ахваза на Исфахан через бахтиарские кочевья. В 1897 г. компания «Линч» добилась получения концессии на строительство колесной дороги в этом направлении. Англичанам при помощи больших взяток удалось привлечь на свою сторону бахтиарских ханов. Дорога через бахтиарские кочевья являлась наиболее удобным и коротким путем, соединяющим Персидский залив с Исфаханом. Новый путь приобрел огромное значение в политическом и торговом отношениях, значительно изменив традиционные транзитные пути Басра — Багдад — Керманшах и Бушир — Исфахан. Басра и Багдад вынуждены были уступить часть своих доходов Мохаммере, которая стала местом склада товаров, направлявшихся в Исфахан.

Открытие нового пути облегчило англичанам экономическое закабаление района. Кроме того, оно способствовало распространению их влияния на бахтиарские племена, населяющие эту часть страны.

Начиная с 80-х годов политическая активность английских представителей в Тегеране возросла и в январе 1889 г., несмотря на противодействие российского посланника, Дж. Рейтер, Кавам од-Доуле и Амин ос-Солтане подписали соглашение о предоставлении концессии на открытие банка в Иране сроком на 60 лет.

Согласно ст. 1 Рейтеру предоставлялось право на организацию и основание Шахиншахского банка. Банк создавался в Тегеране, но ему было предоставлено право открывать отделения по всей стране. Ст. 2 оговаривала право выпускать акции в Лондоне, Париже, Берлине, Тегеране, Вене и Петербурге на общую сумму 4 млн. ф. ст. Банк мог начать свою деятельность с капиталом 1 млн. ф. ст. Ст. 3 предоставляла банку исключительное право выпуска банковских билетов, которые имели хождение по всему Ирану, на сумму 850 тыс. ф. ст. Персидское правительство обязалось «не выпускать какого-либо рода ценных бумаг в течение срока действия концессии и не разрешать создание каких-либо других банков или организаций, обладающих теми же привилегиями» [15, с.136].

Согласно ст. 5 концессии персидское правительство «освобождало банк от уплаты всех налогов и таможенных сборов и обязалось охранять его от убытков» [15, с.136].

Согласно ст. 7 персидскому правительству банк должен был уплачивать 6% со своего годового дохода, но не меньше 4 тыс. ф. ст.

Банку разрешалась разработка всех полезных ископаемых, за исключением добычи драгоценных камней и благородных металлов, с отчислением 16% годового дохода персидскому правительству (ст. 13) [15, с.136].

Договор о концессии носил кабальный для Ирана характер и был типичным неравноправным договором сильной капиталистической державы со слаборазвитой зависимой страной. Английским капиталистам удалось навязать такие условия концессии, которые создавали самую благоприятную почву для деятельности банка в Иране.

В первые же годы своего существования банк открыл отделения в различных городах и районах Ирана: Тегеране, Тебризе, Реште, Хамадане, Керманшахе, Мешхеде, Султанабаде, Казвине, Исфахане, Иезде, Кермане, Боруджерде, Ширазе, Буши-ре Ахвазе, Мохаммере. Три отделения были открыты за границей — в Бомбее, Багдаде, Басре [13, с.67]. Наиболее выгодными для банка мероприятиями были выпуск банкнот и поставки серебра. Подобные мероприятия вели к бедности иранского народа.

Таким образом, активизация английской политики в Иране в конце XIX в., получение ряда важных концессий значительно укрепили влияние Англии в этой стране. Южные районы Ирана фактически превратились в сферу безраздельного господства английского капитализма. Усилилось влияние англичан и на шахское правительство.

Все это вызвало беспокойство русского царизма. Особое совещание в министерстве иностранных дел по вопросу о финансово-экономической политике России в Персии от 7 июня 1904 г. отмечало, что «на почве персидских дел России приходится вести нелегкую борьбу с серьезным соперником в лице Англии, которая обладает большими материальными средствами и может вынести более значительные, чем Россия, денежные жертвы. Вступать на путь борьбы с Англией можно лишь с крайней осмотрительностью, в особенности в сфере ее интересов на юге Персии, так как эта борьба может легко довести дело до обострения отношений с нею без особой притом пользы для себя» [2, с.168]. В то же время подчеркивалось, что «Персия представляет исключительную важность с точки зрения политических и экономических интересов России» [2, с.168].

Исходя из этих задач, русский царизм усилил свое экономическое проникновение в Иран посредством получения концессий и создания совместных торговых и промышленных компаний.

Важную роль в упрочении и распространении русского влияния в Иране сыграла казачья бригада. Во время второго путешествия Насер-эд-Дин-шаха в Европу в 1878 г., царскому правительству удалось склонить его к созданию персидской казачьей бригады для личной охраны шаха и его семьи по образцу русских казачьих полков.

В 1879 г. российское правительство получило от персидского шаха фирман, по которому была создана персидская казачья бригада; офицеры в эту бригаду присылались из Петербурга. В этом же году в Тегеран была направлена российская военная миссия во главе с подполковником генштаба А.И. Домантовичем. Для создания бригады было выделено 400 кавалеристов, впоследствии их число было увеличено. К 1880 г. бригада была полностью сформирована и состояла из двух полков.

Экономическое закабаление Ирана русскими капиталистами шло, прежде всего, по линии расширения торговли и создания русских предприятий в стране. Наиболее крупным торгово-промышленным предприятием являлось рыболовное хозяйство Лионозовых. В 1873 г. С.М. Лианозов получил у персидского правительства концессию на право ловли рыбы в южной части Каспийского моря [22, с.143].

На постоянной работе у Лианозовых было занято до 4 тыс. рабочих, приезжавших из различных районов Ирана и соседних стран [22, с.144]. Имущество фирмы оценивалось в 1 млн. руб.

Фирма Лианозова представляла собой крупное, хорошо оснащенное, современное промышленное предприятие.

Существование крупного предприятия на юге Каспийского моря способствовало развитию морского и речного промысла, увеличению объема русско-иранской торговли. Ежегодно из России ввозилось для нужд фирмы товаров более чем на 150 тыс. руб. [1, с 148].

Наиболее видными российскими концессионерами в Иране были известные капиталисты братья Поляковы. В 1889 г. Л. С. Поляков образовал «Товарищество промышленности и торговли в Персии и Средней Азии» с отделениями в Тегеране, Реште, Мешхеде и других крупных городах. 20 ноября 1890 г. он добился у шаха получения концессии на организацию страхового и транспортного дела по всей территории Ирана сроком на 75 лет [15, с.139]. Эта концессия давала России большие привилегии в области строительства шоссейных и колесных дорог не только на севере страны, но и по всему Ирану.

«Персидское страховое и транспортное общество» заключило соглашение с русскими обществами «Кавказ и Меркурий», «Российское транспортное страховое общество», «Восточное общество товарных складов, страхования и транспортирования товаров с выдачей ссуд», согласно которому предоставило им право заниматься страховыми и транспортными операциями в Иране.

Кроме этого Л. С. Поляков начал строительство спичечной фабрики и приобрел 3/4 акций бельгийской компании, содержавшей в Тегеране конку.

Одной из наиболее важных концессий России в Иране являлась организация Учетно-ссудного банка. Банк был создан с целью противодействия политическому и экономическому влиянию Шахиншахского банка. Вначале он являлся отделением Государственного Российского банка. Концессия была получена Я.С. Поляковым 21 апреля 1890 г. сроком на 75 лет с правом заниматься ссудными операциями под залог ценных бумаг, векселей и товаров и организовать аукцион [15, с.140]. Условия концессии были очень выгодными. Банку разрешалось проводить операции по всей стране. Он мог приобретать или арендовать недвижимую собственность для устройства товарных складов, магазинов, аукционных залов. Все имущество банка, его капиталы, доходы и т. д. освобождались от всяких сборов, налогообложения и т. д.

В 1902 г. Учетно-ссудный банк Ирана получил исключительное право на постройку и эксплуатацию двух участков шоссейной дороги: от русско-иранской границы до Тебриза и от Тебриза до Казвина. Согласно дополнению к концессии на сооружение и эксплуатацию Тебризской дороги Учетно-ссудному банку было предоставлено исключительное право добычи каменного угля и нефти в районах, лежащих на расстоянии до 50 верст в каждую сторону от дороги, с правом прокладки проезжих дорог от главной дороги к тем местам, которые будут эксплуатироваться банком [3, с.179].

Открытие русского банка в Тегеране свидетельствовало об активизации экономической политики царизма, рассчитанной на завоевание персидского рынка и вытеснение из Ирана английского соперника. Меньше чем год спустя после поездки военного министра России генерал-лейтенанта А.Н. Куропаткина со специальной миссией российское правительство объявило, что соревнование с Англией в Иране отныне должно выражаться, прежде всего, в сфере экономических интересов [3, с.180].

Важнейшим фактором, с помощью которого России удалось укрепить свои позиции в Иране в конце XIX — начале XX в., явились займы, предоставленные царским правительством Ирану.

Еще в конце XIX в. ввиду затруднительного финансового положения персидское правительство стало искать возможности получить внешний заем. После неудачи в Англии оно стало предпринимать попытки получить заем в России. Последовавшая 19 апреля 1896 г. смерть Насер-эд-Дин-шаха прервала на время ход переговоров, а вступивший на престол новый шах, Мозаффар-эд-Дин, заявил, что не желает обременять Иран внешним займом и намерен уплатить долги правительства из средств казны [15, с.142]. Однако уже в сентябре 1897 г. шахское правительство оказалось вынужденным обратиться за помощью к иностранным капиталистам, но старания его обойтись без посредства России и Англии и получить заем у нидерландских и французских банкиров не увенчались успехом. Теснимое настойчивыми требованиями кредиторов и государственными потребностями шахское правительство получило в 1898 г. в английском банке ссуду в 50 тыс. ф. ст. на 6 месяцев под обеспечение доходов от таможен южных портов. Когда ссуда не была возвращена в срок, банк потребовал немедленной уплаты всех выданных им ссуд.

Требования английского банка поставили шахское правительство в крайне затруднительное положение и побудили его не дожидаясь окончания переговоров о заключении займа, обратиться с настоятельной просьбой к российскому правительству об оказании ему временной денежной помощи. В 1898 г. Ирану была выдана ссуда в 150 тыс. руб. под гарантию доходов от северных таможен и рыбных промыслов на Каспийском море [12, с.11]. Однако такая ссуда не могла покрыть денежный дефицит Ирака и вывести его из финансовых затруднений, и персидское правительство обратилось к России осенью 1899 г. с ходатайством о содействии в получении займа. Он был предоставлен в 1900 г. в размере 22,5 млн. руб. Учетно-ссудным банком сроком на 75 лет [15, с.143]. Гарантией займа служили все таможенные доходы Ирана за исключением доходов от таможен Фарса и портов Персидского залива.

Шахское правительство, в свою очередь, брало на себя обязательства погасить из этого займа все свои долги и не заключать без согласия Учетно-ссудного банка какое-либо долгосрочное соглашение до погашения суммы займа 1900 г.

К концу 1901 г. Иран вновь оказался в крайне затруднительном финансовом положении: большая часть займа 1900 г. была истрачена на погашение прежних долгов, и в течение 1900 и 1901 гг. правительству пришлось опять прибегать к краткосрочным займам в местных банках.

В конце 1901 г. иранское правительство вступило в переговоры о заключении нового займа в России. Переговоры привели к выпуску в 1902 г. через посредство Учетно-ссудного банка 5-процентного займа на сумму 10 млн. руб. сроком на 75 лет под обеспечение тех же таможенных доходов, которые служили гарантией платежей по займу 1900 г., и на одинаковых с этим займом условиях. Предоставление займа оговаривалось рядом условий. Учетно-ссудный банк получал концессию на сооружение и эксплуатацию колесной дороги от границы через Тебриз до Казвина, оговорив при этом право на строительство и эксплуатацию телеграфной линии для нужд дороги.

Но и этот заем не смог улучшить финансовое положение Ирана. В 1904 и 1905 гг. Учетно-ссудный банк выдал персидскому правительству еще три краткосрочных кредита: в феврале 1904 г. — 1200 тыс. туманов, в июне 1905 г. — 500 тыс. турманов, в августе 1905 г. — 150 тыс. туманов [12, с.119]. К 1910 г. общая сумма задолженности Ирана России выражалась в 43 106 026 руб [12, с.120].

Успех русского займа 1900 г. обострил англо-русское соперничество в Иране. Но Англия не намерена была уступать свои позиции. Это со всей остротой проявилось во время событий 1901 г., когда развернулась борьба вокруг персидской нефти.

У каждой из соперничавших сторон интерес к нефти был вызван различными причинами. Внимание Англии было приковано в первую очередь к персидским нефтяным месторождениям, в то время как Россия проявила сильное тяготение к персидскому нефтяному рынку сбыта. Еще в 1891 г. Шахиншахский банк образовал компанию с капиталом 1 млн. ф. ст. Компания занималась разведкой на нефть в районе г. Бушира, но безрезультатно и фактически прекратила работы. В 1892 г. французский археолог Жак де Морган опубликовал отчет о своих работах в Иране, в котором высказал предположение о наличии в юго-западной части страны значительных месторождений нефти [15, с.144]. Это еще более усилило интерес в Англии к персидской нефти. Переговоры о концессии начались еще в 1900 г. в Париже. Находившийся на Парижской выставке главный директор Экономического управления Ирана генерал Китабджи-хан встретился там с Д. Вольфом и представителем Рейтора Э. Коттом. В 1901 г. переговоры были продолжены в Лондоне с участием англичанина д’Арси. Большую помощь в получении концессии оказал Атабек Азам.

Лично заинтересованный в подписании концессии, Амин ос-Солтане держал переговоры в строжайшей тайне, «т. к. понимал, что если российский посланник узнает, то это приведет к краху проекта» [15, с.145]. Условия концессии д'Арси были чрезвычайно выгодны для Англии. Концессионеру предоставлялось монопольное право на разведку, добычу, транспортировку и продажу нефти и нефтепродуктов в Южном Иране в течение 60 лет. Он добился разрешения на строительство нефтепровода к Персидскому заливу с правом прокладки труб дополнительно от главной магистрали в разных направлениях (ст. 2). Персидское правительство бесплатно предоставляло английскому предпринимателю необработанные земли для строительства нефтехранилищ и заводов. Ввозившиеся материалы и вывозившиеся нефтепродукты не облагались таможенными сборами. Д'Арси был обязан не позднее чем через два года создать первое общество добычи нефти (ст. 16) и выдать персидскому правительству по 20 тыс. ф. ст. наличными и оплаченными акциями, а также ежегодно отчислять персидскому правительству 16% чистой прибыли (ст. 10) [10, с.21].

Согласно ст. 12 концессионеру предоставлялось право использовать на работах компании персидских рабочих, технический персонал набирался из иностранцев. Так был составлен один из самых значительных документов XX столетия.

Подписание новой концессии вызвало резкий протест российского правительства. Наибольшие опасения вызвала ст. 6, определившая границы концессии. Согласно этой статье права д'Арси как концессионера распространялись, за исключением северных провинций (Азербайджана, Гиляна, Мазендерана, Хорасана и Астрабада), почти на всю территорию Ирана. При этом персидское правительство брало на себя обязательство никому не выдавать разрешения на проведение нефтепроводов к южным рекам и южному побережью Персии [7, с.57]. Это условие концессии перечеркнуло все русские планы строительства нефтепроводов в Иране и торговли бакинской нефтью через Персидский залив [16, с.392].

Захват нефтяных богатств Южного Ирана Англией нанес удар экономическим интересам России в этом районе: уже в 1907 г. под напором своих конкурентов Россия вынуждена была отступить с азиатских нефтяных рынков. Одновременно русский керосин был вытеснен из портов Персидского залива.

Последние годы XIX — начало XX в. оказали решающее влияние на экономическое и политическое развитие Ирана. В эти годы, как Англия, так и Россия достигли значительных успехов в освоении персидского рынка, заняли монопольное положение соответственно на юге и севере страны. Рост иностранного влияния, повышение активности в борьбе за экономическое и политическое преобладание в Иране привели к резкому обострению англо-русского соперничества.

Это соперничество двух капиталистических держав отрицательно сказалось на положении Ирана в целом. Оно на долгие годы замедлило естественный ход социально-экономического развития страны.

Анализ внешнеторговых связей Ирана в конце XIX — начале XX в. свидетельствует о возрастании зависимости экономики страны от развитых капиталистических государств и о превращении его в их аграрно-сырьевой придаток.

Усиление политической зависимости от империалистических государств, а также расширение деятельности иностранного капитала позволили России и Англии значительно увеличить экспорт своих товаров в Иран. С 1888/89 по 1913/14 г. ввоз возрос более чем в 7,7 раза, в том числе хлопчатобумажных тканей — более чем в 3 раза, сахара — более чем в 15,5 раза, чая — почти в 20 раз [12, с.26].

27 октября 1901 г. была подписана русско-иранская торговая конвенция [15, с.147]. Она не только отменяла ст. 3 Особого акта от 1828 г., который предусматривал низкий размер таможенного обложения иностранных товаров, но и вводила совершенно новые для Ирана принципы торговой политики.

Важнейшей частью конвенции 1901 г. являлась ст. 1, устанавливавшая вместо прежнего 5-процентного таможенного обложения три специальных тарифа. Согласно новым тарифам для каждой статьи вывоза устанавливалось специальное таможенное обложение. Новое торговое соглашение создало преимущества для русской торговли в Иране. Из 30 различных видов русских товаров, ввозившихся в Иран и составлявших 9/10 всего русского экспорта, 8 видов были полностью изъяты из обложения, а 11 видов облагались по специальному тарифу. На все основные статьи русского экспорта пошлины были установлены ниже прежней 5-процентной [14, с.184].

Английский посланник Хардинг потребовал заключения аналогичного договора с Англией. Англо-персидская декларация, подписанная 27 января 1903 г., во всех пунктах повторяла русско-персидскую конвенцию и подтверждала установленные последней тарифные ставки.

К началу XX в. удельный вес России во внешнеторговом обороте Ирана равнялся 57%, Англии (с Индией) — 22%. На третьем месте была Турция, на четвертом — Франция [15, с.148].

Английские товары были распространены повсеместно, не исключая и Северного Ирана, где главным центром их сосредоточения был Тебриз. Исфахан являлся крупным тортовым центром для английских товаров. Оттуда они направлялись в Кашан, Тегеран, Казвин, Хадаман, Боруджерд.

Первое место в номенклатуре английских товаров, ввозимых в Иран, занимали дешевые, ярко окрашенные манчестерские ситцы. В портах Персидского залива они составляли 50% общего ввоза Англии.

В связи с экспортом английского капитала в Иран, получением ряда концессий, строительством дорог заметно увеличивается ввоз в страну металлов и металлических изделий.

Крупной статьей английского экспорта являлся чай. В данном случае Англия выступала в качестве торгового агента для стран, производящих чай, — Китая и главным образом Индии. Кроме того, Англия ввозила в Иран индиго, различные фарфоровые, фаянсовые, стеклянные изделия, шерстяные, шелковые, бархатные ткани, оружие.

Первое место среди товаров, вывозившихся из Ирана в Англию, занимал опиум. Крупной, все время возрастающей статьей английского импорта являлись ковры.

Английские капиталисты также вывозили зерно (в Индию), табак, хлопок, шерсть, кожи, фрукты и другие товары. Вели торговлю в Иране английские фирмы, отдельные английские предприниматели, местное купечество.

Развитию англо-иранской торговли способствовало создание английского Шахиншахского банка. Он предоставлял информацию о состоянии торговли в стране. Банк выдавал английским подданным любые ссуды на самых льготных условиях. Предоставляют интерес способы и методы, применявшиеся англичанами для развития торговли в Иране.

Особенностью английской торговой политики в Иране являлось неуклонное возрастание ввоза английских товаров в Иран по сравнению с вывозом иранских товаров в Англию.

Систематическое превышение ввоза английских товаров над вывозом приводило к увеличению пассивного сальдо торгового баланса страны. Ежегодный дефицит равнялся примерно 8 млн. руб., несколько увеличиваясь или уменьшаясь в те или иные годы [18, с.168]. Это тяжело сказывалось на бюджете страны и заставляло иранское правительство обращаться за новыми займами, еще более разорявшими страну.

Таким образом, внешнеторговая экспансия империалистических держав оказала сильное влияние на все стороны экономического развития Ирана. Страна фактически превратилась в полуколонию английского и русского империализма.

Полуколониальное положение Ирана особенно ярко проявилось в превращении его в аграрно-сырьевой придаток развитых капиталистических держав, в усилении его экономической зависимости, в сохранении отсталого государственно-политического режима.

1.2 Реакция населения Ирана на превращение страны в полуколонию

Закабаление Ирана иностранными империалистами сопровождалось обострением противоречий внутри иранского общества. Проникновение в страну империалистических государств, захват ими важнейших концессий и основных рычагов торговли привели их к столкновению с интересами торговой буржуазии.

К концу XIX в. относится зарождение в Иране идей буржуазного национализма. Иранская интеллигенция начинает все активнее критиковать правительство, выступать против закабаления страны иностранными империалистами. В прогрессивных иранских газетах, выходивших в основном за границей, появляются статьи с разоблачением колонизаторской политики России и Англии.

Все соглашения о концессиях, заключавшиеся шахским правительством с империалистическими государствами, вызывали резкие протесты прогрессивных деятелей Ирана. В зарубежной прессе появлялись статьи, а в стране тайно печатались и распространялись прокламации [13, с.70].

К концу XIX в. это стихийное недовольство переходит в открытое выступление против политики шаха.

Одним из крупнейших восстаний народных масс Ирана против иностранных поработителей и шахского правительства, охватившим всю страну, явилось народное движение против английской табачной монополии в 1891 г.

Краткая история табачной монополии такова. 8 марта 1890 г. шах предоставил английскому майору Г.Ф. Тальботу на 50 лет монополию на производство, продажу и экспорт табака.

Концессия задевала интересы широких слоев иранского общества, начиная с производителей табака и кончая купечеством и потребителями.

В результате летом и особенно осенью 1891 г. повсеместно вспыхивало недовольство, направленное против правительства и английских концессионеров.

Вначале движение возникло в Ширазе, где находилось одно из главных агентств компании. Активную роль в этом играло ширазское духовенство, интересы которого неоднократно сталкивались с английским капиталом, располагавшим сильными экономическими позициями на Юге Ирана. Наибольшей силы движение достигло в Азербайджане.

После объявления табачной монополии в Тебризе 19 августа 1891 г. перед дворцом наследного принца прошла крупная демонстрация. Демонстранты требовали отмены табачной монополии, угрожая в противном случае разгромом английского консульства [11, с.164]. В демонстрации приняли участие тебризское купечество и трудящиеся массы города.

Против монополии выступила и часть духовенства. Главный тебризский моджтехид Хаджи-Джевад-Ага открыто заявил, что даже под угрозой ареста и высылки он не прекратит агитации против табачной монополии, так как установление ее является нарушением законов шариата.

Амир Незам и представители высшего духовенства Тебриза направили письмо шаху с просьбой ликвидировать монополию. Раздраженный проявлением непокорности, шах решил послать в провинцию войска, чтобы на примере Азербайджана показать, как он будет расправляться с каждым, кто выступит против монополии.

Но волнения в Тебризе с каждым днем возрастали. Недовольство монополией распространилось и на армию, на которую власти уж не могли рассчитывать при подавлении восстания.

Тебризские события явились заразительным примером для других провинций. Начались народные волнения против табачной монополии в Хорасане, Исфахане, Мешхеде и других городах.

Население Мешхеда на сходках открыто осуждало введение монополии. После получения сведений о волнениях в Тебризе, Исфахане, Тегеране и других городах страны мешхедское купечество перешло к более активным действиям. Вечером 20 сентября 1891 г. восставшие во главе с именитыми купцами Мешхеда собрались в главной мечети и, преградив путь верховному правителю Хорасана, заявили ему, что не потерпят табачной монополии, и пригрозили прекратить всю торговлю, закрыть лавки и отказаться платить подати в случае сохранения монополии. «Английский банк лишил нас выгод торговли, а табачная монополия вырывает у нас свободу и право продажи табака», — заявили собравшиеся [11, с.165].

Несколько дней повстанцы занимали главную мечеть, возбужденный народ заполнил улицы города, жадно слушая ораторов, выступавших против монополии и против шахского правительства. Все базары и лавки были закрыты.

Возмущение монополией и политикой правительства прокатилось по всей стране, начиная с крупных городов и кончая деревнями. Духовенство, повсеместно возглавив движение, стремилось использовать его для подъема своего влияния и авторитета. «Это был не только подъем религиозной вражды против иностранного проникновения, но и демонстрация силы улемов. В этой оппозиции табачной концессии они впервые доказали свою способность к объединению и слегка раскрыли свою силу, в последующие годы их позиция сделалась более агрессивной, так как силы их возросли» [11, с.165].

Массовые возмущения широких слоев населения в Иране привели к тому, что Амин ос-Солтане вступил в переговоры с английским посланником в Тегеране относительно монополии. Было составлено соглашение об аннулировании табачной монополии и возмещении убытков персидским правительством.

Шахское правительство обязалось уплатить неустойку компании в размере 6 куруров (500 тыс. ф. ст.). Для выплаты этой крупной суммы правительство прибегло к получению иностранного займа у Шахиншахского банка. Аннулирование табачной монополии вызвало недовольстве английских властей.

Получение выгодных концессий и захват важных политических и экономических привилегий империалистическими государствами в Иране в конце XIX в. обострили борьбу иранских «купцов и промышленников за свои права, против иностранных капиталистов и поддерживавшей их шахской власти. Захватив в сваи руки почти всю иранскую торговлю, английские и русские капиталисты вытеснили из нее местное купечество. Особенно ухудшило положение иранских торговцев создание в Иране иностранных банков.

В конце XIX в. в Иране вспыхивали различные выступления против русского и английского господства. Неоднократно волнения происходили на русско-иранской границе, в Хорасане и Тебризе против царской политики в этих районах. В 1898 г. вспыхнуло восстание против английского господства в Мекране, в 1899 г. — в Бушире.

Российский консул доносил из Ирана в 1897 г.: «Беспорядки и бунты, вызванные расшатанностью государственного строя, стали обычным явлением в провинциях Ирана: так было в Боруджирде, Исфахане и Тебризе, не говоря уже о мелких сравнительно столкновениях населения с властями в других местах. Теперь отклик неудовольствия населения слышится в столице» [15, с.165-166].

В 1897 г. в Тегеране вспыхнуло движение против Шахиншахского банка. Толпы народа с угрозами стали осаждать Шахиншахский банк, требуя беспрепятственного обмена банкнот на серебро. К движению присоединилось духовенство.

Таким образом, в конце XIX в., в результате активной борьбы иранцев против политики иностранного империализма и потворствовавшего ему шахского правительства начали зарождаться ростки национально-освободительного движения иранского народа.

В движении принимали участие различные слои иранского общества: духовенство, купечество, молодая буржуазия, ремесленники, крестьяне и городская беднота. Это движение было прогрессивным, так как направлялось против политики иностранного империализма в Иране и шахского правительства.

Борьба против иностранных концессий сыграла важную роль в становлении национального самосознания иранского народа и явилась репетицией перед мощным и широким движением — иранской революцией 1905-1911 гг.

Именно на примере Ирана известный тезис о пробуждении Азии под влиянием русской революции 1905 г. работает наиболее очевидно. Уже на рубеже XIX-XX вв. большое количество иранских отходников, особенно из иранского Азербайджана, работали на предприятиях русского Закавказья. Только в Баку, по некоторым данным, их в 1904 г. насчитывалось 7 тыс. — свыше 20% всего бакинского пролетариата [7, с.99]. Русские революционеры вели с ними работу, и, возвращаясь на родину, отходники несли с собой новые идеи. Эти идеи впитывались голодающими крестьянами на рубеже XIX-XX вв., когда в Иране резко обострилась продовольственная проблема, что вело к голодным бунтам и народным демонстрациям, сопровождавшимся разгромом домов спекулянтов и торговцев зерном, и способствовало возникновению революционной ситуации. Для взрыва нужен был лишь повод, и этот повод не замедлил появиться: жестокое избиение старика-сеида по приказу властей вызвало в декабре 1905 г. взрыв недовольства населения страны. Увидев в этом акте издевательство над верой (сеиды — потомки пророка) и торжество несправедливости, жители Тегерана вышли на улицы [16, с.405]. Недовольное шахскими администраторами шиитское духовенство подстрекало массы. Тысячи видных горожан демонстративно засели в бест в мечети близ столицы и стали требовать от шаха наказания виновных и учреждения «дома справедливости» (это не очень определенное требование означало как справедливый суд, основанный на общем для всех законе, так и нечто вроде законосовещательного собрания). Напуганный волнениями шах согласился на предъявленные ему требования, но вскоре после этого начались репрессии. В ответ на них летом 1906 г. поднялась новая волна протестов: тегеранские горожане во главе с духовниками 30-тысячной процессией направились в священный город Кум (где похоронена дочь пророка Фатима), тогда как другие засели в бест на территории английской миссии.

Напуганный еще больше, чем в январе, шах вынужден был капитулировать, на сей раз всерьез. 5 августа 1906 г. был опубликован указ о введении в стране конституционного режима и о созыве меджлиса, члены которого должны были избираться по куриальной системе в два этапа [7, с.100]. Собравшийся осенью того же года меджлис принял ряд важных законоположений, включая закон о максимальной цене на хлеб. Главной же заботой депутатов была разработка Основного закона. Принятый меджлисом и подписанный шахом, этот закон (конституция) предусматривал ограничение власти шаха меджлисом, прежде всего во всем том, что касалось бюджета и вообще финансов и экономики страны, включая и взаимоотношения с иностранцами. Осенью 1907 г. меджлис принял дополнения к этому закону, включавшие основные гражданские права и свободы и создание, наряду с религиозными, светских судов. Был также принят принцип разделения властей — законодательной, исполнительной, судебной. Однако при всем том шиитский ислам оставался государственной религией, а высшим духовным сувереном всех иранских шиитов признавался двенадцатый скрытый имам. Шах оставался лишь главой исполнительной власти — обстоятельство, сыгравшее немалую роль в последующей судьбе шахского престола [1, с.205].

Революционные перемены шли не только на высшем уровне. В городах Ирана один за другим возникали революционные энджумены, своего рода советы, организации типа полуклубов-полумуниципалитетов, которые на местах устанавливали контроль над представителями власти, контролировали цены, основывали школы, издавали газеты и т. п. Одних только газет и журналов в эти революционные годы в Иране издавалось до 350 названий. Сильная поддержка и все новые требования снизу давили на депутатов меджлиса, вынуждая их принимать все новые законы — об упразднении условных земельных держаний типа тиулей, сокращении пенсий знати, смещении реакционных губернаторов, о борьбе со взятками и вымогательствами и т.п. В апреле меджлис узаконил статус энджуменов, хотя и ограничил их права вмешиваться в политические дела. В ответ на это в стране усилилось движение муджахидов — борцов за веру, за идею, за справедливость. Многочисленные, в том числе и нелегальные организации муджахидов выдвигали различные требования, подчас радикальные. Из числа муджахидов выходили и молодые борцы за веру — федаи (федаины), готовые на крайние меры, в том числе и на самопожертвование во имя идеи. Радикализм муджахидов и особенно федаев вызвал беспокойство не только шахских властей, но и большинства депутатов меджлиса, опасавшихся разгула страстей [16, с.406]. Еще больше боялся дальнейшей радикализации событий шах, который в конце 1907 г. заручился согласием меджлиса на сохранение статус-кво. Англо-русское соглашение 1907 г. о формальном разделе сфер влияния в охваченном революцией Иране вызвало сильное противодействие руководства Ирана, не признавшего данный документ, причем именно это обстоятельство сыграло немалую роль в сближении позиций меджлиса и шаха.

Сотрудничество с меджлисом усилило позиции шаха. В то же время накал революционной борьбы несколько ослаб. Летом 1908 г. шах счел момент подходящим для контрреволюционного переворота: казачья бригада по его приказу разогнала меджлис и энджумены в столице. Однако этот успех оказался непрочным. Эстафету революции взяла столица иранского Азербайджана Тебриз, где позиций радикальных организаций были особенно сильны. Восставшие тебризцы к октябрю 1908 г. изгнали из города сторонников шаха и выступили с требованием восстановить действие конституции и созвать новый меджлис [7, с.101]. В феврале 1909 г. перешла к сторонникам конституции власть в Реште, после чего, то же самое произошло и в других городах соседнего с Азербайджаном Гиляна. Гилянские федаи стали готовиться к походу на Тегеран. Весь север Ирана выступил против шаха. Выступили против него и отряды бахтиарского хана на юге, в Исфагане. Обеспокоенные развитием событий англичане на юге и русские войска на севере в ответ на это заняли некоторые города, в том числе Тебриз. Но вмешательство держав было не в пользу шаха. Конечно, наиболее радикальные группы были разоружены, однако энджумены в Тебризе и при вошедшем в город русском войске продолжали осуществлять свою власть, не признавая и не допуская в город вновь назначенного шахского губернатора. Тем временем гилянские федаи с возглавившим их Сепахдаром и бахтиарские отряды вошли в Тегеран и свергли шаха Мухаммеда Али, вскоре эмигрировавшего в Россию. Во главе правительства стал Сепахдар, а в ноябре 1909 г. новый шах Ахмед созвал Второй меджлис [7, с.102]. Отказ от куриальной системы привел к тому, что по составу новый меджлис был правее первого. Все же, несмотря на это, новый меджлис и его правительство пытались упрочить революционную власть.

Сделать это было нелегко. Финансы страны после нескольких лет революции оказались, как и экономика в целом, в крайне запущенном состоянии. Прибегнуть к помощи России либо Англии новое правительство не желало. Был избран компромиссный вариант: в Иран был приглашен американский финансовый советник М. Шустер, получивший огромные полномочия. Шустер прибыл в Иран в мае 1911 г. и приступил к энергичной деятельности, сводившейся, прежде всего к реорганизации всей службы налогов [1, с.208]. Вскоре эта деятельность стала быстро давать результаты. Это вызвало раздражение со стороны России и Англии, которые не желали серьезного укрепления в Иране американского влияния и выступили против поддерживавшего Шустера революционного режима. Вначале в качестве пробного шара была предпринята попытка восстановить на престоле привезенного из России экс-шаха, а когда эта попытка провалилась и позиции революционных войск на севере Ирана вследствие этого укрепились, Россия вновь ввела войска на территорию Северного Ирана. Англичане стали высаживать свои войска на юге страны. Одновременно обе державы, используя в качестве предлога пустячный повод (конфликт налоговой администрации Шустера с представителями России в Тегеране в связи с конфискацией имущества брата экс-шаха), предъявили Ирану ультиматум с требованием высылки Шустера. Меджлис отверг ультиматум. Тогда русские войска были приведены в действие. Их поддержали англичане на юге [7, с.104-105].

Таким образом, революция была разгромлена, меджлис и энджумены распущены, газеты закрыты. В феврале 1912 г. новое шахское правительство официально признало англо-русское соглашение о разделе страны на сферы влияния, в обмен на что оно получило от России и Англии новые ссуды.

Список использованных источников

1 Абдуллаев 3.3. Промышленность и зарождение рабочего класса Ирана в конце XIX - начале XX вв. [Текст] : [научное издание]. - Баку, 1963. – 256 с.

2 Абрамов А.Е. Русские концессии в Прикаспийском Иране в конце XIX века: к проблеме путей и методов проникновения российского капитала в Иран // Актуальные проблемы юриспруденции. Сборник научных трудов. - Владимир: ВГПУ, 2002, Вып. 3. - С. 164-170.

3 Ананьич Б.В. Экспансия английского империализма в Иране в конце XIX – начале XX вв. [Текст] : [научное издание]. – М.: Наука, 1981. – 396 с.

4 Англо-иранский договор, подписанный 29 декабря 1800 года // Новая история Ирана. Хрестоматия [Текст] : [собрание документов по истории Ирана в новое время]. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. – 328 с. – С. 67-68.

5 Англо-иранский торговый договор, подписанный в январе 1801 года // Новая история Ирана. Хрестоматия [Текст] : [собрание документов по истории Ирана в новое время]. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. – 328 с. – С. 68.

6 Англо-русское соглашение 31 августа 1907 г. // Хрестоматия по Новой истории [Текст] : [документы по истории Нового времени]. – Т.2. – М.: Просвещение, 1993. – 319 с. – С. 238-239. 

7 Арабаджян З.А. Иран: власть, реформы, революции (XIX – XX вв.) [Текст] : [очерк по истории Ирана]. – М.: Наука, 1991. – 125 с.

8 Атаев Х.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII – XIX вв. [Текст] : [научное издание]. - М.: Наука, 1991. – 391 с.

9 Бондаревский П.Л.  Английская политика и международные отношения в бассейне Персидского залива (конец XIX - начало XX вв.) [Текст] : [очерк международных отношений]. – М.: Наука, 1968. – 407 с.

10 Энгельс Ф. Действительно опорный пункт в Турции [Текст] : [собрание сочинений Ф. Энгельса]. – Т.9. – 357 с. – С. 12.

11 Строева Л.В. Борьба иранского народа против английской табачной монополии в Иране в 1891-1892 гг. [Текст] : Проблемы истории национально-освободительного движения в странах Азии. - Л.: Наука, 1963. – 387 с.

12 Глуходед В.С. Проблемы экономического развития Ирана [Текст] : [научное издание]. - М.: Международные отношения, 1968. – 503 с.

13 Жигалина О.И. Великобритания на Среднем востоке (XIX – начало XX в.). Анализ внешнеполитических концепций [Текст] : [научное издание]. – М.: Наука, 1990. – 166 с.

14 Зонненштраль-Пискорский А.А. Международные торговые договоры Персии [Текст] : [научное издание]. М.: Соцэкгиз, 1931. – 435 с.

15 Очерки новой истории Ирана [Текст] : [научное издание] / Под ред. Л.М. Кулагиной. – М.: Наука, 1978. – 204 с.

16 Иран: история и современность [Текст] : [научное издание] / отв. ред. Н.А. Кузнецова – М.: Наука, 1983. – 508 с.

17 История стран Азии и Африки в новое время [Текст] : учебник для вузов: в 2 ч. – Ч.1. – М.: МГУ, 1989. – 384 с.

18 История Ирана [Текст] / Под. ред. С.А. Шумова, А.Р. Андреева. – Киев-Москва: Альтернатива-Евролинц, 2003. – 358 с.

19 История дипломатии [Текст] : [дипломатический очерк]. – М.: Госполитиздат, 1959. – 896 с.

20 Киняпина Н.С. Внешняя политика России в первой половине XIX века [Текст]: [внешнеполитический очерк]. – М.: Международные отношения, 1963. – 420 с.

21 Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России (вторая половина XVIII – 80-е годы XIX вв.) [Текст]: [очерк внешней политики России]. – М.: МГУ, 1984. – 446 с.

22 Косоговский В.А. Из тегеранского дневника полковника В.А. Косоговского [Текст] : [Дневник В.А. Косоговского]. - М.: Политиздат, 1960. – 324 с.

23 Кузнецова Н.А. Иран в первой половине XIX века [Текст] : [научное издание]. – М.: Наука, 1983. – 264 с.

24 Кулагина Л.М. Английская концессия на судоходство по реке Карун (конец XIX века) [Текст] : [научное издание]. - М.: Наука, 1971. – 358 с.

25 Ленин В.И. Еще к вопросу о теории реализации [Текст] : [Полное собрание сочинений В.И. Ленина]. – Т.4. – 552 с. – С. 86.