Реферат: Войсковой круг и присуд, традиции станичного самоуправления

Реферат: Войсковой круг и присуд, традиции станичного самоуправления

РЕФЕРАТ

по дисциплине «История»

по теме: «Войсковой круг и присуд, традиции станичного самоуправления»

Содержание

Введение

1. Зарождение и развитие казачьего самоуправления

2. Упадок казачьего самоуправления

Заключение

Литература

Введение

Территорию, где формировалась донская казачья община, пересекали пути великого переселения народов с востока на запад. С древнейших времен здесь проживали два контрастных сообщества – славянское, стремившееся к мирной колонизации края, и стихия восточная, тюркско-монгольская, сметавшая на своем пути все ростки оседлой жизни и культуры.

В бурном водовороте культур, в борьбе с внешними врагами, в условиях постоянной военной опасности их разнородных, но объединенных общей идеей, лично свободных людей и сложился такой этнический феномен, как казачество.

Казаки стремятся изменить окружающее и способны на это. Именно они организуют дальние походы. Именно они борются за покорение народов, окружающих их собственный этнос, или, наоборот, сражаются против захватчиков. При этом казаки выступают не только как непосредственные исполнители, но и как организаторы.

Обладая от природы высокой культурой заимствования, донские казаки впитывали лучшее из культур составляющие их общину народов, способствуя возрождению в России центра демократии, ранее существовавшего в Новгороде Великом.

В данной работе рассматривается донское казачье самоуправление.

1. Зарождение и развитие казачьего самоуправления

С древности казаки жили самостоятельными и ни от кого не зависящими общинами – казачьими станицами.

Станица имела территорию – «юрт», границы которой в XVIII веке были определены достаточно четко. Изменить их могли только с согласия станичного общества, что со времен Екатерины II российским правительством подтверждалось неоднократно. В XVIII веке в станичных юртах стали возникать отдельные поселения, именовавшиеся хуторами. Число их в пределах одной станицы могло исчисляться десятками. Население станицы и принадлежащих ей хуторов называлось станичным обществом. Казак имел гражданство одного из казачьих станичных обществ. Никто, кроме самого станичного общества, даже сам император, не мог дать или отнять это право.

Высшим законодательным органом становится Войсковой круг – общее собрание казаков-воинов, получившее название от обычая становиться для решения важнейших вопросов жизни войска по кругу, чтобы видеть глаза друг друга и чувствовать себя равными с другими членами общины.

По старинным актам известны круги валовые (станичные), войсковые и полковые. Круги решали все общественные дела и при полной независимости и демократизме казачьих обществ были собранием полноправных членов представителей народа.

Станичный круг или сбор в системе казачьего самоуправления являлся распорядительной властью низшего уровня.

Сбор – это собрание наличных старшин и казаков, станицу составляющих. В руках станичного сбора сосредоточивалась вся распорядительная власть.

Лучший знаток истории своих предков В. Сухоруков по этому поводу писал, что «предела власти сих народных собраний нельзя узнать с точностию, ибо в действиях народа своевольного (каковы были донцы в XVII веке) весьма многое допущалось по случайности и прихоти; они даже иногда позволяли себе смертную казнь, но по настоящему им принадлежало только решать ссоры и тяжбы, судить виновных и распоряжать делами общественными. Недовольные могли искать защиты в кругу войсковом».

В Войсковом круге участвовали совершеннолетние казаки, кроме провинившихся пред обществом («пенных»). Войсковой круг, на котором присутствовали казаки всех городков пропорционально числу жителей, собирался на главной площади («майдане») казачьей столицы в начале – в Раздорах Нижних, затем – в Монастырском городке, Азове, а с 1644 г. – в Черкасске).

Круг обладал всеми правами представительного учреждения: решал вопросы войны и мира, внешних сношений, церковных дел, приема в казаки, основания новых городков. Он имел и судебную власть, наказывая за провинности на основе обычного права. Постановления круга были обязательны для всех казаков.

Кроме того, Войсковой круг, как высший орган казачьего самоуправления, регламентировал не только военную (походы, участие в боях, деление добычи поровну и т.д.) или связанную с военной деятельностью (подготовка к походам, состояние вооружения, подготовка пополнения и т.п.) жизнь казака, но и бытовую сторону жизни казачьей общины. Здесь, на кругу завершалась самоидентификация казака: он рождался как личность (прием в казаки), здесь оценивали его дела, подвиги и отличия в военном деле, на кругу казак искал и находил защиту и социальную поддержку (круг помогал старикам, вдовам, сиротам). В условиях отсутствия на Дону церкви и православных священнослужителей (практически до нач. ХVIII в) круг регулировал брачные отношения, фиксируя не только акт бракосочетания, но и весь объем семейно-брачных отношений. Все общество узнавало, чьей супругой становилась конкретная женщина. Став казачьей женой, она приобщалась к сообществу и получала определенные права, могла рассчитывать на помощь круга в житейских проблемах – от повторного замужества до материальной помощи детям. Бракосочетание давало новый статус и самому казаку. Он становился семейным и был обязан заботиться о воспитании достойной смены («Казачьему роду нет переводу», «На Дону родился – для Дона пригодился», – гласят казачьи пословицы).

Регламентируя бытовые отношения, казачий круг тем самым способствовал выработке своеобразного кодекса нравственности казаков. Известный историк В.Д. Сухоруков, рассуждая о нравственности донцов, писал: «Жадные к добычам, свирепые в набегах на земли неприятельские, казаки в общежитии своем были привязаны друг к другу как братья, гнушались воровством между собой, религию чтили свято, трусов не терпели и вообще поставляли первейшими добродетелями целомудрие и храбрость».

Доброта и честность, уважение к старшим, к женщине закреплялись в традициях. Воровство и обман считались гнуснейшими преступлениями и сурово наказывались. Не менее сурово наказывали за супружескую неверность, скверные слова, желания и помыслы, бесстыдные песни и пляски, соблазнительные зрелища, беспробудное пьянство и т.п. Как отмечали историки, станичный и войсковой круги изначально выступали в качестве судебной инстанцию рассматривая дела по преступлениям против своего войска, против веры и пр. Высшим наказанием, например, за измену, предательство была смертная казнь – «в куль и в воду». Для свершения правосудия на станичном кругу выбирали 10 лучших казаков.

Исполнительную власть в Войске Донском представлял атаман (с тюркского – «отец народа»), два его помощника – есаул и войсковой дьяк, всенародно избираемые на войсковом кругу на один год.

Войсковой атаман избирался открыто на войсковом кругу при строгой регламентации процедур. Когда заканчивались полномочия атамана, он вместе с двумя есаулами выходил в круг, клал в определенное место свою насеку, – атаманский посох – и спрашивал, кому поручается делать доклад, что означало начало процедуры по смене атамана. Казаки указывали на докладчика, который и руководил выдвижением кандидатуры на пост атамана.

Как правило, к выборам атамана готовились заранее, и участники круга, по существу депутаты от казачьих городков, называли своих кандидатов, которые были не моложе 18 лет и не старше 54 лет, служили в войске, имели безупречную личную репутацию, семью.

Кандидатуры обсуждали бурно, порою высказывая и нелицеприятные критические замечания. После того как оставались наиболее достойные кандидаты (причем не менее трех), начиналось голосование. Победителем признавался либо тот, чья фамилия чаще выкрикивалась собравшимися, либо тот, к чьим ногам бросали больше шапок.

Избранный, таким образом, прямым голосованием, по числу отданных за него голосов, атаман принимал из рук докладчика символы власти – клейноды: насеку, булаву, пернач (символ атаманской власти, символ правосудия, символ власти походного атамана), а казаки старики в знак признания прикрывали его своими шашками.

Тем же порядком избирались войсковые есаулы, обязанные контролировать исполнение распоряжений атамана, порядок ведения общевойсковых дел, сбор Войскового круга и проведение его в соответствии с регламентом. Войсковой дьяк, который вел переписку с Москвой, избирался из грамотных казаков.

Ежегодно вместе с атаманом и есаулами для рассмотрения общественных дел, суда, назначения наказаний казакам, провинившимся перед общиной, выбирались почетные старики – два-четыре человека (с 1-й половины ХVIII века их стали называть подписными). Они фактически были советниками и помощниками войскового атамана.

В походах, в боевой обстановке обычное право давало атаману неограниченную власть: «Куда атаман глазом кинет, туда казак голову положит». В мирной жизни атаманы были исполнителями воли народного собрания и блюстителями порядка.

По войсковому образцу было организовано самоуправление в казачьих городках и впоследствии в станицах. Местные круги решали вопросы жизнедеятельности общин (личные споры, захват чужой собственности, заключение браков и пр.), а также избирали атамана с есаулами.

Вопросы жизни отдельных городков и станиц, касавшиеся всего Войска Донского (например, перенесение станицы на другое место, переименование станиц и т.п.), передавались на рассмотрение Войскового круга.

Таким образом, в ХVI–начале XVII вв. на Дону сложилась система управления, являвшаяся альтернативой государственному управлению России и отличавшаяся полнотой законодательной, исполнительной и судебной власти круга, с управленческим аппаратом исполнительной власти и строго установленными функциями, широким демократизмом при решении внутренних вопросов.

2. Упадок казачьего самоуправления

С конца XVI в. правительство активно вмешивается в дела казачьей общины. Полковник Болдинов А.И., товарищ председателя Донского войскового круга в эмиграции, в 1927 г. писал: «Казачество оказывало России неоценимые услуги: защищало границы, поголовно и за собственный счет несло военную службу. Москва, потом и Петербург отлично понимали ценность этих услуг, но не мирились с вольным духом и свободным укладом казачьего быта. Поэтому одной рукой правительство гладило казаков по голове – издавало хвалебные грамоты, создавало видимость привилегий, а другой – уничтожало то, что являлось духом и смыслом казачества».

Несмотря на признание царем Михаилом Федоровичем с 1615 г. за казачеством права на самоуправление, правительство всячески содействует формированию на Дону войсковой знати – старшины, которая постепенно занимает ведущее место на войсковом кругу, способствуя тому, что к середине XVII в. казачий круг стал приносить присягу царю.

Указом Петра I от 3 марта 1721 г. Войско Донское перешло в подчинение Военной коллегии. Этим актом завершилась ликвидация суверенных прав и государственной автономии Войска Донского. С 1723 г. Петр I стал назначать атаманов своими указами. Такие атаманы получили название «наказных».

С 1738 г. должность войскового атамана превращается в жалуемый и далее наследуемый чин. А указом Екатерины II от 31 декабря 1765 г. вообще строго регламентировалась свобода выборов «во всякие чины по порядку из десятников в сотники, из сотников в есаулы, из есаулов в старшины, из старшин в войсковые старшины производить атаману по учиненным приговорам, а о войсковых старшинах представлять и резолюцию ожидать от Военной коллегии, а собою, отнюдь не производить».

После разгрома казаче-крестьянского восстания под предводительством донского казака Е.И. Пугачева Г.А. Потемкин по поручению Екатерины II представляет доклад о реформах всей системы управления в Войске Донском.

При сохранении назначаемости войсковых атаманов для решения дел местного управления создавалось новое учреждение – Войсковое гражданское правительство, которое ведало хозяйственными делами, формированием местного бюджета, сбором налогов, пошлин и податей, контролировало промысловую и торговую деятельность и гражданское судопроизводство. Новый орган власти состоял из войскового атамана, четырех выборных и двух назначенных правительством старшин. И только на уровне станиц сохранилась выборность органов самоуправления.

За время существования войскового гражданского правительства (1775-1786 гг.) войсковой круг практически не собирался, что вызывало активное недовольство основной массы казачества. Желая сохранить казачество как лояльное к власти и боеспособное военно-служилое сословие, император Павел I издает манифест от 6 июля 1797 г. «О восстановлении в Войске Донском прежнего образа правления».

В манифесте объявлялось об отмене Войскового гражданского правительства и о возобновлении деятельности войсковой канцелярии при войсковом атамане, в которой участвовали все старшины. Войсковой круг стали собирать шесть раз в год, но он уже не имел законодательной власти. На круг зачитывались правительственные указы и проводились парады. Александр I в 1802 г. подчинил Донскую войсковую канцелярию по военным делам Военной коллегии, а по гражданским – Сенату. Возобновилась деятельность сыскных начальств (некогда созданных для поисков беглых в донских городках), фактически взявших на себя функции, ранее принадлежавшие органам местного самоуправления. Они назначали казаков на службы, отправляли в походы, разбирали ссоры между станичниками, взыскивали налоги, вели следствие по уголовным преступлениям и т.д.

В 1802 г. Область Войска Донского разделяют на 7 округов, и в окрестных станицах создают органы самоуправления. В 1805 г. столицей Войска Донского, куда переместились органы управления, стал г. Новочеркасск. Однако ни одна из реформ не могла примирить стремление правительства ликвидировать казачье самоуправление с желанием рядовых казаков сохранить его как символ духа самого казачества.

В 1819 г. созданием комитета об устройстве Войска Донского предпринимается еще одна попытка реформирования управления Войском Донским. Участвующие в работе комитета представители войсковой знати и правительства разделились во мнении об устройстве войска: донские дворяне и чиновники стремились сохранить формы властных структур, позволявшие и впредь атаману и старшине безраздельно править на Дону, а правительственные чиновники хотели через создание военных поселений ликвидировать остатки политической самостоятельности войска, одновременно ограничив права верхушки казачества и укрепив позиции рядового казачества. Во исполнение разработанного комитетом проекта «Положения об управлении Войском Донским» Николай I ликвидировал в 1827 г. должность войскового атамана и назначил шефом, а затем войсковым атаманом всех казачьих войск России наследника престола – цесаревича. Должность наказного атамана сохранялась, и теперь он подчинялся войсковому атаману, являлся начальником войска и председателем войсковой канцелярии. Главной его обязанностью было наблюдение за правильным исполнением дарованных войску привилегий.

«Все бы было хорошо, если бы на ответственную должность войсковых наказных атаманов назначались всегда люди, мало-мальски подготовленные к управлению этим обширным своеобразным краем, но, к несчастью, случалось что этого высокого, хорошо оплачиваемого Войском Донским назначения удостаивались люди не только не знавшие быта и духа казака, но иногда даже враждебные ему», – с горечью отмечали современники.

«Положение о Войске Донском», в окончательном варианте утвержденное 26 мая 1835 г., законодательно закрепило сложившуюся систему организации власти и управления на Дону.

Усиление императорской власти на Дону ограничивало участие донского казачества в войсковых, окружных и станичных учреждениях. Органами самоуправления на местах являлись станичные и слободские правления и суды.

Станица, как нижнее звено административного деления, сохранила в определенной мере традиции старинного казачьего городка. На станичном сходе (кругу) раз в три года избиралось правление, возглавляемое станичным атаманом. Окончательно станичного атамана в его должности утверждал наказной атаман.

Станичный атаман ведал вопросами экономической жизни станицы, доводил предписания вышестоящих инстанций станичникам, обеспечивал охрану общественного имущества, безопасность границ станичных земель, организовывал действия в чрезвычайных ситуациях, контролировал порядок несения казаками службы и т.л.

Традиционно станичный атаман избирался из «грамотных и рачительных» казаков, часто из отставных офицеров, проживающих в станице.

Дела, выходящие за пределы полномочий станичного атамана, решались на станичном сходе.

Сход наделялся правом принесения жалоб в вышестоящие инстанции через своих выборных, ходатайствовал о предоставлении служивым казакам льгот по службе, распределял внутренне служащих казаков по местам отбывания повинности, контролировал наличие полного военного снаряжения у служащих казаков и т.п.

Решение станичного схода признавалось действительными, если на нем присутствовал станичный атаман или его заместитель («заступающий на его место») и не менее половины станичников, имеющих право голоса. Сход формировал и станичное правление как исполнительную власть на всей территории станичных земель (юрта).

В ведении станичного правления было исполнение всех решений, принятых станичным сходом, ежемесячная проверка станичных сумм и станичных хлебных запасных магазинов, охрана имущества и границ юрта, контроль за соблюдением прав жителей станицы на поземельный надел, ведение точных именных списков, пяти станичных книг (в две заносились записи приказаний, доведенных станичным атаманом до сведения станичников; метрическую книгу, книгу приговоров станичного схода, книгу решений станичного и третейского судов, сделок и договоров).

Станичное правление одновременно являлось и низшей судебной инстанцией – станичным судом, сфера деятельности которого ограничивалась гражданско-правовыми, а также незначительными уголовными делами. Более серьезные дела рассматривались сыскным начальством. По «Положению» 1835 г. ведению станичного суда подлежали дела о ссорах в семье и между соседями, о лености, пьянстве, потраве чужого поля, о неповиновении детей и т.п.

В 1870 г. правительство ликвидировало право станичных обществ на ведение судопроизводства, а деятельность местных органов самоуправления поставило под контроль сыскного начальства. В итоге казачье самоуправление и в нижнем звене административного деления было сведено к минимуму.

Древнюю традицию проведения войсковых кругов и выборов войсковых атаманов казаки смогли ненадолго возродить лишь после падения династии Романовых в 1917 году. Тогда же в казачьих республиках Дона, Кубани, Терека и других были разработаны и приняты самые демократические на тот момент конституции в мире и самое передовое законодательство. Так, женщины-казачки уже летом 1917 года принимали участие в выборах Донского войскового атамана Каледина.

Государство диктатуры пролетариата демократизм казачества и его приверженность своим правам ни в коей мере не устраивали. Последний Конституционный круг Дона, Кубани и Терека созывался в январе 1920 года. В 1921 году казаки были окончательно лишены своих старинных прав.

Казачье самоуправление пытались возродить и в эмиграции. Осенью 1921 г. бывший Донской атаман генерал П.Н. Краснов обратился к казакам-беженцам с призывом организовать станицы и хутора с названиями, соответствующими месту жительства. Казаки довольно живо отреагировали на это предложение, почувствовав, что возрождение их привычной административной организации облегчит борьбу за существование. Донской атаман генерал А.П. Богаевский, видя в Краснове своего соперника, поначалу не поддержал эту идею. Но, увидев, что казаки, прежде всего в Королевстве СХС, принялись дружно переименовывать свои колонии в хутора и станицы, а также выбирать хуторских и станичных атаманов, в декабре 1921 г. он своим приказом придал этому законную основу. Дабы укрепить свое положение «первого среди равных» войсковых атаманов, он разрешил принимать в донские хутора и станицы кубанцев, терцев и астраханцев.

В марте 1922 г., он утвердил «Положение об управлении станицами и хуторами за границей». Оно определяло круг ведения хуторов, входящих в станицу, и станиц, образование которых утверждалось Донским атаманом; им же назначались станичные атаманы. На станичные правления возлагались: регистрация и учет всех казаков, организация бюро труда и касс взаимопомощи, оказание юридической и медицинской помощи, защита инвалидов, одиноких женщин и безработных, сбор сведений о могилах казаков, осведомление хуторян и станичников о событиях на Дону, в России и в эмиграции. В станицах организовывались суды. Для поддержания порядка станичным атаманам предписывалось обращаться к местным властям. Каждый казак должен был состоять только в одной станице; при перемене места жительства он мог приписаться к другой, лишь предъявив от своего станичного правления удостоверение, что к этому не имеется препятствий.

Штаб Русской армии генерала П.Н. Врангеля и командование казачьих частей приложили немало усилий для организации в хуторах и станицах военных ячеек, дабы казаки не теряли связи с частями. Поскольку, однако, казаки в поисках заработка продолжали активно перемещаться с места на место, распыление казачьих частей, в отличие от регулярных, шло по нарастающей. В этой ситуации Богаевский первостепенное внимание уделял организации строгого учета казаков станичными атаманами. Тем самым он пытался сохранить в своем подчинении хотя бы подобие воинской силы, состоящей из казаков, покинувших свои части, но сплоченных в чисто казачьи организации. В результате Врангель в 1922-1923 гг. на Балканах командовал только офицерскими кадрами казачьих частей, в то время как рядовые казаки, организуясь в станицы и хутора под местными названиями (Софийская станица, Бургасская станица и т. п.), номинально подчинялись атаманам, а фактически – своим работодателям, когда они были.

К февралю 1922 г. было создано 30 станиц: в Болгарии – 18, в Сербии – 4, в Греции – 4, в Румынии – 2, в Венгрии – 1, в Тунисе – 1. В 1924 г. состав «Комитета казачьих организаций», созданного в Париже, вошло 64 станицы: во Франции – 31, в Болгарии – 12, в Сербии – 10, в Чехословакии – 6, в Румынии – 1, в Венгрии – 1, в Польше – 2 и в Германии – 1. В Королевстве СХС и Болгарии казаки особенно активно объединялись по месту жительства в хутора и станицы, которые сохраняли старинный казачий уклад жизни с выборными атаманами и правлением. Время от времени они устраивали в Белграде и Софии казачьи съезды, на которых выбирали общественное казачье представительство. В Югославии в конце 20-х гг. насчитывалось 17 станиц и хуторов.

Одной из самых крупных была Белградская общеказачья станица имени Петра Краснова, основанная в декабре 1921 г. и насчитывавшая 200 человек. К концу 20-х гг. численность ее сократилась до 70-80 человек. Долгое время атаманом станицы состоял подъесаул Н.С. Сазанкин. Вскоре из станицы ушли терцы, образовав свою станицу – Терскую. Оставшиеся станице казаки вступили в РОВС и она получила представительство в «Совете военных организаций» IV отдела, где новый атаман генерал Марков имел одинаковое с другими членами совета право голоса.

В Болгарии к концу 20-х гг., насчитывалось не более 10 станиц. Одной из самых многочисленных была Калединская в Анхиало (атаман – полковник М.И. Караваев), образованная в 1921 г. в количестве 130 человек. Менее чем через десять лет в ней осталось только 20 человек, причем 30 уехало в Советскую Россию. Бургасская казачья станица, образованная в 1922 г. в количестве 200 человек к концу 20-х гг. начитывала также не более 20 человек, причем половина из первоначального состава вернулась домой. Члены станиц и хуторов работали по месту жительства, в большинстве – на виноградниках и в торговле. Некоторым станичникам, например Азовско-Монастырской станицы (атаман – П.А. Черевков) в Свинцовском районе, удавалось брать землю в аренду через посредников-болгар. Общественная жизнь казачьих станиц и хуторов в Болгарии состояла в помощи нуждающимся и инвалидам, а также в проведении военных и традиционных казачьих праздников.

В столице Чехословакии была создана Пражская общеказачья станица (атаман – подъесаул С.А. Ребов). В ней к концу 20-х гг. насчитывалось 35 донских казаков, из которых было 2 офицера, 7 кубанских казаков, из которых было 5 офицеров, и 2 терских казака. Станица обзавелась небольшой суммой из казачьих денежных взносов в размере 2,5 крон в месяц и имела в своем сбережении около 1400 крон. Безработным казакам станица выдавала бесплатные обеды, обувь и одежду, предоставляла ночлег и помогала в трудоустройстве.

В Будапеште существовала малочисленная Венгерская общеказачья станица (атаман – полковник Ершов, затем Звездин). В Греции была создана Пирейская станица. Изучив греческий язык, ремесла и организовав собственное дело, многие казаки разъехались по всей стране. Оставшиеся в Пирее объединились под руководством есаула М.А. Голубова в казачью группу, которая к концу 20-х гг. стала увеличиваться, но в станицу так и не оформилась. Многие, прежде всего офицеры, устроились очень хорошо: инженерами, механиками, чертежниками, землемерами, врачами. Рядовые казаки занимались в основном торговлей и служили инструкторами верховой езды в греческой армии.

Казачий хутор (атаман – подхорунжий Мохов) с 1926 г. и до начала 30-х гг. существовал в Люксембурге. Он насчитывал 7 человек. Казаки работали на фабрике печей, получая от 2,8 до 3 франков в день, причем семейные имели право не платить за проживание в общежитии фабрики. При хуторе имелась касса взаимопомощи, средства которой расходовались на обучение детей казаков в школах Люксембурга.

Наконец, с 1921 г. в Бизерте, порту в Тунисе, куда французы увели остатки Черноморского флота, какое-то время в лагере Падор существовала Африканская станица (атаман – полковник Пухлатов). Все станицы, точнее – лишь станичные атаманы и правления, – подчинялись «Объединенному совету Дона, Кубани и Терека» и «Казачьему союзу», которые возглавлялись Богаевским. В течение 30-40-х гг. казачьи станицы прекращали свое существование в связи с событиями Второй мировой войны и уменьшением численности казаков, проживающих в данном населенном пункте.

Войсковые круги проходили во время Великой Отечественной войны на территориях, оккупированных немецкой армией, где казаки Дона и Кубани попытались возродить свою самобытность. Последним походным атаманом Войска Донского на войсковой земле был в 1942 году избран С. Павлов.

Первый круг возрождения казачества собрался в июле 1990 года в Москве, где выборщики от 70 тысяч казаков разных областей учредили первую казачью организацию возрождающегося казачества – Союз казаков – и выбрали первого со времени запрета атамана.

Заключение

Подводя итоги работы, можно сделать выводы, что в системе самоуправления донского казачества рациональным образом сочетались традиции новгородского веча с заимствованными у кочевников – степняков формами военной организации, основанной на приоритете принципа единоначалия.

Казачье самоуправление как уникальный элемент сложилось на традициях самоорганизации казачьей общины и, прежде всего, на строгом и неукоснительном соблюдении неписаных норм казачьей жизни. У казаков, в отличии от русских общин, дальнейшее развитие получают демократические принципы самоуправления, складываются законодательные и исполнительные органы власти, разделенные по вертикали.

Литература

1.         Карпенко С.В. Русское зарубежье – казачьи станицы в эмиграции. 12.05.03.// http://russkie.org/.

2.         Казачий Дон: очерки истории. Ч.1 /Скорик А.П., Тикиджьян Р.Г и др. – Ростов н/Д, 1995. – 192 с.

3.         Куприянов Б.В. Великие сыны Дона. // «Русский вестник» от 15.07.2003

4.         Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. – Москва, 1997 г.